Настроение было превосходным, а потому когда за соседний столик уселась тройка эльфов с фьорнисом Кирл-Соном во главе, она им улыбнулась так радостно, что, похоже, начисто отбила аппетит.
Нет, ну надо же! Вот что значит стресс, вот что значит правильный стимул! И виват лысому жиробасу! Если бы не он, Янис-Эль так бы не страшилась перспективы провалить экзамен и, как следствие, не сумела бы сделать то, что она в итоге совершила. Да… Если бы лысый полез к Янис-Эль с поцелуями вот прямо сейчас, в эту самую секунду, когда она с блаженным видом откинулась на спинку стула, доев последнее, она бы даже, наверно, не убила его прямо сразу… Наверно… Не убила…
Чувствуя, что от усталости и сытости начала задремывать, Янис-Эль заставила себя встать и выйти на воздух. Осень вступала в свои права, становилось все холоднее, и Янис-Эль, зябко передергивая плечами, ускорила шаг. Интересно, какая здесь зима? Типа европейской? Или наподобие той, что ей как-то довелось прочувствовать на Чукотке? От мыслей о земном Заполярье стало еще холоднее, и Янис-Эль сменила аллюр с плавной иноходи на бодрую рысь. В любом случае надо будет купить себе что-то из теплой одежды и правильную обувь.
В корпусе тоже было зябко. Янис-Эль понятия не имела о том, какой тут была система отопления, но ее совершенно точно еще не запустили. Джоанны в комнате предсказуемо не обнаружилось — сегодня у нее были дополнительные занятия. Янис-Эль шагнула к своей кровати и… замерла. Джоаннина тетрадь с конспектами, как и помнилось, лежала на тумбе возле кровати. Но… Она ведь ее открыла силой своей магии? Не так ли? Открыла, пролистала и даже списала с нее все необходимое. А после на закрывание усилий уже не прикладывала, не видя в этом смысла…
Так почему же теперь тетрадь была закрыта? Вечный лес со всеми его сучками, корешками и шишками! Янис-Эль упала на кровать и уставилась на подлый конспект. Как такое могло получиться? Собственно, вариантов было всего два. Первый: Янис-Эль увидела содержимое тетради, в реальности не открывая ее на расстоянии, а листание ей просто привиделось и было финтом, который провернул ее мозг, чтобы получить нужную информацию. Вопрос о том, возможно ли такое, следовало перенаправить Марике. И в любом случае страшного в этом варианте ничего не было. Если все получилось именно так — ну, тоже неплохо.
Куда хуже был вариант номер два: кто-то чужой был в комнате. А раз был, то вполне мог стать свидетелем чудесного самооткрывания обложки и шоу из летящих страниц — того, что «видела» и сама Янис-Эль, сидя в кабинете мэтра Викстрёма… И этот неизвестный подивился, оценил увиденное правильно, а после, уходя, тетрадь закрыл…
* Лен — это то же самое, что феод.
Феод (лат. feudum), также фьеф, лен — земли (реже — фиксированный доход или право на получение дохода), пожалованные вассалу сеньором в пользование и распоряжение ими (иногда в наследственное — см. поместье), осуществлялось на условиях несения вассалом военной, административной или придворной службы в пользу сеньора. Этот вид земельного держания практиковался во времена Средневековья в Европе.
Глава 8
Первое время Янис-Эль жила как на иголках, каждый день ожидая новых проблем и неприятностей. Но все было тихо и спокойно. Марика была в восторге и подтвердила, что в тетрадь она могла магически заглянуть и не открывая ее. Правда, повторить то, что удалось сделать на экзамене, во время занятий у рыжей магички Янис-Эль не удалось.
Следующий «тест на вшивость» вредному и упрямому преподавателю по взрывному делу она, естественно, сдала, поразив того в самое сердце парочкой идей родом из хулиганского детства Саши Иртеньевой, когда бомбочки с приятелями во дворе они делали сами и из вполне доступных каждому веществ: угля, серы и еще кой-чего. Надо сказать, получаться тогда у них стало не сразу. А наладилось только после того, как до Саши доперло, что все дело в правильном измельчении сделанного ими пороха. В ступке он получался слишком крупным, в спертой из дома кофемолке — слишком мелким. Проблему решил чудо-агрегат, созданный из той самой кофемолки, на которую закрепили принципиально иные насадки. Получилось что-то вроде миксера, но с ножами. И вот эта адская смесь, полученная с его помощью, взрывалась так, что в конце концов кто-то из жильцов домов, окружавших их двор, вызвал милицию…
Особой Америки Янис-Эль преподавателю взрывного дела не открыла. В этом мире уже сами дотумкали до того, что порох, если им начинить что-то более или менее герметичное, взрывается куда лучше, чем сам по себе — в свободном, так сказать, состоянии. Но все же после экзамена, который, в конце концов, превратился в серию самых диких экспериментов, препод — здоровенный бывший вояка с посеченным чем-то острым и из-за того рябым лицом, — остался знаниями своей нерадивой студентки и ее отношением к взрывчатым веществам полностью удовлетворен.
— А чего раньше тормозила? — грубовато поинтересовался мэтр Борген и хлопнул Янис-Эль по плечу так, что та присела. — С чего только теперь-то за ум взялась?
— Очень замуж не хочется, — честно ответила та и сделала умильное лицо.
— Хех, — откомментировал Борген, крутнув похожей на чугунок башкой, и вопрос был закрыт.
Остальное время до стремительно приближавшихся каникул никто Янис-Эль не беспокоил. Разве что Тарон на одной из тренировок деловито сообщил, что мэтр Шуппе закончил свои эксперименты. И все они стопроцентно доказали одно — фьорнэ Моберг на магическое внушение и иные формы колдовского воздействия на ее ментальную область плевать хотела с высокой колокольни.
— А я и не заметила, — потрясенно протянула подопытная.
— То-то и оно, — кивнул Тарон, поправляя на шее несколько неуместный во время тренировки шарф, который почему-то так и притягивал взгляд Янис-Эль, словно намагниченный.
— И что теперь?
— Ничего. Учитесь дальше, моя юная фьорнэ. А там… посмотрим. Пресветлому дору Торефельту я сообщил. Теперь этот вопрос не в моей компетенции… Да! Мэтр Шуппе завтра после занятий ждет вас у себя.
Янис-Эль почувствовала себя неуютно. Конечно, дор Торефельт — Оки, мать его — был заинтересован в том, чтобы Джоанна была под ее, Янис-Эль, присмотром. Но станет ли это достаточной защитой от того, чтобы ее не уволокли в столицу и не сдали там на опыты?
Из-за этих не самых радужных мыслей переодевалась она долго, то и дело залипая взглядом на какой-то видимой ей одной точке. В итоге, когда Янис-Эль все-таки собралась и отправилась на выход, то стала свидетелем того, что, судя по всему, видеть не должна была. Глава военной Академии пресветлый дор Тарон стоял и, оттянув тот самый странный шарфик, внимательно изучал на собственной крепкой шее бодро пламенеющий засос. Почему-то сам факт его появления на теле строгого тренера взбодрил Янис-Эль до необычайности. И как-то после этого даже перспектива общения с главным магом Академии с забавной фамилией Шуппе перестала казаться такой уж кошмарной.
Мэтр — тот самый заместитель начальника Академии по учебной части, который уже получил как-то от Янис-Эль ментальный щелбан — при ближайшем рассмотрении оказался еще моложе, чем казалось. Возраст ему прибавляла кудлатая редкая бородка и неухоженные усы. Ну и, конечно, криво пристроенные на носу окуляры. Иначе Янис-Эль это сооружение назвать просто не могла — не очками же называть конструкцию, которая чудом еще не раздавила мэтру нос.
Впрочем, оказалось, что это был какой-то магический прибор, и вскоре, вздохнув с облегчением, Шуппе сменил его на более легкий вариант — правда, все равно какой-то кривой.
— Фьорнэ Моберг… гм… — начал мэтр и замолчал.
Янис-Эль тоже не видела смысла что-то говорить. Повисла странная пауза. Шуппе не выдержал первым: вскочил и забегал кругами по кабинету. Выглядело это так, словно Янис-Эль, столбом торчавшая в центре свободного пространства перед столом магистра, была планетой, а Шуппе — ее спутником явно искусственного происхождения.