Привязав на свободное место своего косматого сарима, который по традиции тут же попытался начать кусаться, за что получил по носу, Янис-Эль переступила порог заведения и в ту же секунду поняла, что зашла исключительно правильно. Пахло здесь так, что рот сразу наполнился слюной. Сглотнув и предвкушающе потерев ручки, юная фьорнэ уселась за приглянувшийся ей стол у окна, махнула солдатам, чтобы присоединялись, и поманила к себе хозяина.

Немногочисленные в этот час посетители косились на наглые эльфийские уши, негромко переговариваясь. Но присутствие солдат, видимо, действовало получше «Новопассита». Трактирщик поначалу тоже был мрачен, но, услышав заказ, сразу повеселел.

— Эльфы ж вроде не едят мяса, — осторожно поинтересовался один из солдат — один из тех двоих, с которыми Янис-Эль каталась с горки.

— Может, какие и не едят, а я с удовольствием, — сообщила Янис-Эль и приступила к трапезе.

На самом деле после совместных обедов и ужинов с «дорогим дядюшкой» Титусом, который неизменно заказывал именно овощные блюда или фрукты, она думала об этом, не желая попасться на привычках, совершенно для эльфов невозможных. И пришла к выводу, что существа с такими зубками, которые проявляли себя в состоянии эйнор-тоу, вряд ли могут быть бескомпромиссными вегетарианцами. Да и где в густом лесу расти картошке и кабачкам? А вот дичи всякой там как раз полным-полно. Так что нечего господам эльфам прикидываться божьими одуванами, неспособными причинить боль ни одной животинке!

Они уже приканчивали честно разделенный на троих свиной бок, поданный с острым, похожим на земной хрен соусом, когда дверь в трактир распахнулась, и в зал вступил какой-то тип. Янис-Эль его не знала, но солдатам мужчина явно был знаком. Вошедший сразу направился в их сторону. Пожелав приятного аппетита и сказав еще пару вежливых фраз, он передал приказ дора Несланда. Тем двоим подчиненным капитана Фьорнфельта, с которыми Янис-Эль так приятно пообедала, следовало немедленно присоединиться к общему отряду.

— В замке срочно нужна госпожа Агнесса. Поваренок себе чуть руку топором не отхватил. Вы поедете с ней. Кстати, все остальные уже отправились, и вам придется догонять, так что не медлите.

— А я? — несколько удивленно поинтересовалась Янис-Эль.

— А чтобы не сорвать вам ваши планы, пресветлая дора, ваш супруг прислал нас, — солдат еще раз вежливо поклонился. — Так и госпожа Агнесса вернется домой под надежной охраной, и вы тоже не останетесь всего с двумя солдатами.

Янис-Эль кивнула, невольно давя в себе улыбку. Заботливость зацелованного давеча Эйсона грела. Значит, поцелуи понравились, раз столько реверансов вокруг. Интересно, какой эффект вызовет минет…

Солдаты торопливо собрались и вышли. Тот, что явился им на смену, тоже не остался в трактире, а отправился во двор. Янис-Эль не спеша доела, в окошко наблюдая за тем, как четверо воинов, прибывших, чтобы охранять ее, болтали, попутно ухаживая за пробежавшими не один километр саримами.

Когда она расплатилась и вышла на улицу, солнышко светило вовсю. Морозец приятно щипал щеки и уши. Жизнь была прекрасна. И даже замужний статус на плечи совсем не давил. Ну — жена, ну существо второго сорта по меркам местных человеков. И что? На Земле Янис-Эль знала немало семей, где главой, несмотря на все мужские амбиции, был вовсе не муж, а жена…

В любом случае проявленная Эйсоном забота грела и даже как-то льстила. Но самое главное, была красноречиво многообещающей. Янис-Эль, довольно прижмурившись, вспомнила, как Эйсон краснел, бледнел, дрожал, а после сдался напору ее губ… Воспоминание тут же отозвалось сладким томлением внизу живота. Захотелось мурлыкать и потягиваться, как сытой и вдоволь натрахавшейся кошке — по-местному маргаю — на теплой печке. И предвкушать… Но в полной мере насладиться фантазиями ярко выраженного порнографического толка пока, увы, не было возможности.

Саримов оставили у таверны. Местный мальчишка-прислужник, тершийся рядом, за мелкую монетку взялся за ними присмотреть. А после все отправились на базарную площадь, где Янис-Эль рассчитывала основательно закупиться для предстоящего праздника. Денег, правда, после посещения мэтра Курдбаха осталось не так много, как хотелось. Но это значило лишь одно — придется много торговаться.

Янис-Эль накупила всяческих украшений для дома — яркие, сверкающие гирлянды и шарики, звездочки и забавные фигурки. Все это легло в большую корзину, которую теперь таскал в руках один из солдат. После дело дошло до выбора подарков: здоровенный деревянный сарим (по-земному — лошадка-качалка) для Альфа, кукла в нарядном платье и с изящной фарфоровой головкой для Луты, богато украшенный набор кистей и красок для Эйсона и увесистый талмуд, который Янис-Эль определила для себя, как «Книгу о вкусной и здоровой пище», для пресветлого дора Халльрода. Пусть, паскудник, читает в постные дни и мучается… Фьорнису Титусу был куплен ночной горшок, расписанный голубыми цветочками, а капитану Фьорнфельту Янис-Эль, уже откровенно расхулиганившись, присмотрела веселого керамического зайчика в передничке…

На странную эльфийку в сопровождении знакомых солдат из Несланд Эльца косились. Цены поначалу задирали. Но Янис-Эль сумела очень быстро доказать местным торговцам, что не на ту напали. В итоге если на рынок она вошла под неприязненный шепоток, то вышла с него, сопровождаемая уважительными взглядами. Знай наших!

Теперь солдаты из эскорта больше всего напоминали Янис-Эль цыганский табор — столько всего яркого им пришлось тащить на себе. А ведь еще следовало купить ткани… Как ни странно, они своим разнообразием не впечатляли, но Янис-Эль и так не собиралась покупать что-то в горошек или в розочку. Даже для того, чтобы подразнить дора Халльрода. Это можно было делать и бесплатно. Так что, в конце концов, ее выбор остановился на плотной темно-зеленой и более тонкой светло-бежевой шерстяной ткани. Кроме них Янис-Эль прикупила такой же строгий и не менее качественный хлопок для летних, прости господи, сарафанчиков. Ко всему этому набору кокетливая и бойкая девица, торговавшая в лавке, помогла подобрать тесьму и пуговицы: золото и резная кость. Выглядело неплохо, хотя без этих финтифлюшек Янис-Эль вполне могла бы и обойтись. Но положение, бубеныть! Положение обязывало.

Прихватив еще несколько ярких — апельсиново-оранжевых, солнечно-желтых и маково-красных — отрезов в подарок госпоже Агнессе, Ханне и Луте, Янис-Эль почувствовала себя полностью удовлетворенной. Да и кошелек опустел. Пора было возвращаться в Несланд Эльц.

Но перед этим следовало сделать еще одно дело, которое Янис-Эль запланировала, услышав о том, что до приезда дора Халльрода в поместье был хороший управляющий — господин Лангенфельт. Может, далеко он не уехал, а остался в городе, и с ним удастся поговорить? Девушка в лавке с текстилем про бывшего управляющего Несланд Эльца ничего не знала. Зато хозяин трактира его прекрасно помнил, вот только никакого разговора с господином Лангенфельтом у Янис-Эль все равно не случилось и случиться не могло. Протирая пузатые пивные кружки, трактирщик с грустью в голосе сообщил, что Курта Лангенфельта теперь можно найти только на городском кладбище.

— Был человек, и не стало.

— А что случилось-то? Я слышала, что, когда господин Лангенфельт в Несланд Эльце хозяйством занимался, он на здоровье совсем не жаловался.

— А здоровье тут и ни при чем. Кадехо его сожрали. Только косточки обглоданные и нашли.

Янис-Эль присвистнула в задумчивости. Сожрали, значит…

— И часто в ваших краях такое бывает?

— Случается, фьорнэ. Потому и не стоит одной за ворота выходить, какой бы серьезной нужда ни была. Добром не кончится.

Янис-Эль кивнула, благодаря за совет, и двинулась к выходу из трактира. Солдаты ждали ее в седлах, сдерживая пританцовывавших саримов. Самые объемные покупки вроде ночного горшка и деревянной «лошадки» для Альфа пристроили на одного сарима, оставив трех других налегке. Но Янис-Эль задаваться вопросом о причинах такого не стала. Как парням удобнее, так пусть и делают. Куда больше беспокоиться стоило о другом — на дворе резко стемнело, начинался снег.